21 мая – это седьмой день рассмотрения так называемого «дела студентов». Рассказываем хронологию

Начинается новое заседание. Сегодня продолжают допрашивать представителей университетов.

Первым выступает свидетель Давыдов Максим Викторович – первый проректор БГУИР. Он рассказывает, что акции проходили в сентябре-октябре, в основном в 4-5 корпусе. Участники стояли, иногда пели песни, как правило, на перерыве с 15:20 до 15:50. Символики не было, лозунги бывали, собирались через телеграм-каналы. Сам Давыдов не подписан, но заходит посмотреть, что происходит.

Причиной акций Давыдов называет несогласие с результатами выборов – студенты хотели какого-то диалога. Администрация проговаривала, что так нельзя, но не каждый раз. Так как не было лидера, по мнению Давыдова, ходить каждому и объяснять смысла нет.

Проход был свободный, затруднений не было, жалоб не поступало.

Обвинитель спрашивает, были ли у студентов флаги (скорее всего, имеются в виду БЧБ).
Давыдов: Какие флаги?

Обвинитель: Чем у Вас в университете регламентируется проведение мероприятий?
Давыдов: Внутренние правила для студентов и сотрудников.
Обвинитель: Но там массовые мероприятия не прописаны?
Давыдов: Наверное, регламентируется всё-таки. Первичным документом ПВР.

Адвокат спрашивает о причинах студентов выражать недовольство.
Защитник: Были ли ещё причины?
Давыдов: Да, студенты были не согласны с тем, что избили их родственников.

Защитник: Как Вы считаете, на перерывах, когда собирались студенты, это их личное время?
Давыдов: Да.
Защитник: То есть, они могут проводить его, как хотят, и собираться где угодно?
Давыдов: Да, почему нет.

Следующая свидетельница – Малыхина Галина Ивановна, заведующая кафедрой философии БГУИР.

Обвинитель: Пели песни на переменах?
– В коридоре и в корпусе – нет.

Обвинитель спрашивает фамилии преподавателей, которые выступали с заявлениями (имеется в виду обращение преподавателей БГУИР), и знает ли свидетельница Ольгу Филатченкову. Та отвечает, что знает только фамилию, но лично не знакомы. Видела её лицо в видеоролике.

Название канала, в котором появлялись сообщения об акциях, свидетельница не помнит.

На вопрос защиты про акции:
– На кафедре не обсуждалось, все были заняты организацией учебного процесса.
– Я не слепая, я видела, что студенты сидели на ступеньках. Я никогда не останавливалась и не обращала внимания.

Суд снова обращает внимание на несоответствия в показаниях во время заседания и в ходе следствия.

Следующий свидетель – Порутенко Артем Николаевич, представитель департамента охраны МВД в БГУИР.

Обвинитель: Сколько людей проходило, когда стояла толпа?
Порутенко: Место было так, чтобы могло пройти 1- 2 человека.

Количество людей по его словам каждый раз было от 30 до 50 человек.

Защитник: Какова ширина ступеней вдоль здания?
Порутенко: (молчание) Метров 50.
Защитник: Как от 30 до 50 человек могли перекрыть весь проход?
Порутенко: Значит, было больше (смех в зале).

Порутенко говорит, что предупреждал студентов, собравшихся на ступеньках корпуса, что их мероприятие не санкционировано. Делал это по указанию «руководства», не уточняет, какого именно. С «руководством» контактировал по мобильному.

Защита: Почему вы просили разойтись, если не знали, что мероприятие не санкционировано?
Порутенко: Была незарегистрированная символика и лозунги против власти.
Защита: Как вы это определили?
Порутенко: Ну, были лозунги, такие как «Жыве Беларусь».

Судья зачитала показания Порутенко, данные во время следствия.

Обвинитель: Исходя из Ваших показаний, Вы работали только в октябре. Но есть информация и про сентябрь. Как Вы это прокомментируете?
Порутенко: Ну, наверное, так и было.
Обвинитель: Но пост охраны установлен только 22 сентября, откуда вы знаете про 1 сентября?
Порутенко: Значит, это ошибка.

Защита спрашивает, в чём выражался срыв занятий.
– Мероприятие было во время пар, люди ходили по аудиториям.

При этом Порутенко подтверждает, что выходили не все студенты и преподаватели. На следующий вопрос защиты, в чём тогда срыв занятий, отвечает: «Они мешали парам».

Находящиеся в зале передают, что свидетель путается в цифрах.

Вопрос свидетелю от Аланы Гебремариам:
– Выходили все из аудитории? Вы видели это лично?
– Да, ходил за ними.

Новый свидетель из Департамента охраны, капитан милиции Советского района Ковалёв.

Находящиеся в зале суда отмечают, что до сих пор плохо слышно говорящих – несмотря на то, что идёт уже седьмое заседание, не было принято мер по улучшению слышимости.

Даты акций свидетель не помнит.

Обвинитель: Где проходили, сколько участников?
Ковалёв: Крыльцо 4 корпуса, лозунги, плакаты, песни. Внутри корпуса сидели, пели песни. Символика была, БЧБ-флаги. Было во время перемены с 15:20.
Обвинитель: Когда они собирались на крыльце, это мешало входу?
Ковалёв: Приходилось обходить, препятствия были. В некоторых случаях только два человека могло зайти.
Обвинитель: Вы подходили к участникам, администрации? Говорили [участникам] разойтись?
Ковалёв: К администрации. Администрация сказала, что мероприятие несанкционированное.

Про 26 октября свидетель тоже ничего не помнит.

Защитник: Содержание лозунгов подтверждаете в данной части [показаний]? Кричали Я/мы Артём Винокуров?
Ковалёв: Да.
Защитник: А что это значит?
Ковалёв: Не знаю, забастовку.

После всё-таки признает, что кричали имена студентов, которые были задержаны. На вопрос, что незаконного писали на плакатах, отвечает, что не помнит.

Защита: Почему они [плакаты] носили политический характер?
Ковалёв: Было написано про забастовку и свободу политзаключённым.

А вот предпосылки для срыва занятий, по мнению Ковалёва, это то, что студенты «собирались, ходили по аудиториям». Правда, потом добавляет, что призывали покинуть занятия.

Защита: Агрессивное поведение было?
Ковалёв: Нет, они просто стояли.

В предварительных показаниях свидетеля действия расписаны поминутно.

Защитник спрашивает подробности пользования видеорегистратором сотрудниками МВД. Ковалёв рассказывает, что они крепятся на одежду, работают около 5 часов. Включают их только на обходе или при случае ЧС.

Часть показаний, которые давал Ковалёв, даны на основании просмотренных записей видеорегистратора – сам он очевидцем не был.

Защита: Студенты держали БЧБ-флаг, он незаконный?
Ковалёв: Он не зарегистрирован.
Защита: Так он незаконный?
Ковалёв: Ну да.

В целях экономии времени суд переходит к изучению материалов дела.

Зрители в зале рассказывают, что материалы дела читают практически дословно: «Страницы 100-103 – допрос Яны Оробейко».

В материалах дела также фигурирует Академия управления при президенте РБ, хотя в этом вузе акций практически не проводилось, и срыва учебного процесса тоже не было.

Также зрители в зале заметили, что милиционер, охраняющий подсудимых, постепенно засыпает.

По ходатайству адвоката зачитывается информация, предоставленная Академией искусств о проходящих там акциях – дата, место, количество и состав участников.

В суде объявлен перерыв на обед.

К зданию суда, где идёт процесс по «делу студентов», подъехали бусики.

Перерыв закончился. Суд начал допрос нового свидетеля Житенёва Геннадия Алексеевича – начальника отдела вахтовой службы БГУИР.

Защита: Проходили массовые мероприятия?
Житенёв: Да, на Гикало, Платонова и Бровки.
Защита: Даты и как происходило?
Житенёв: Даты не озвучу, потому что не задавался целью. В период с 12 до 16 собирались на лестницах и в холлах 25−40 человек. Студенты обматывались неустановленной символикой, кричали «уходи» и «Жыве Беларусь».
Защита: Плакаты?
Житенёв: Не видел. Студенты стояли в холле, по периметру на лестнице.
Защита: Насколько перекрыт был проход?
Житенёв: У нас не стоит задача перекрывать.
Защита: Не у вас, у них.
Житенёв: Ну да, доступ ограничен. Люди стоят, выкрикивают лозунги, некоторые с агрессией. Конечно доступ ограничен. Если обнаглеть и пойти через толпу, то получится, но…

Также по словам вахтёра, большинство студентов пели песни и хлопали в ладоши именно на перерывах. Но были и те, кто оставался и после него. Житнёв утверждает, что вместе со своими коллегами Кузнецовым и Давыдовым просил студентов разойтись, но они затихали лишь на 2−3 минуты, а потом снова продолжали хлопать, создавать «лишний шум» и «мешать проходу».

Свидетель рассказывает о том, что по устному распоряжению руководства университета после начала акций у учащихся начали проверять студенческие билеты представители добровольной дружины. А проректор Кузнецов давал указания закрывать на 1,5−2 часа переход, чтобы предотвратить поток новых людей.

Ольга Филатченкова: Все ли перерывы в БГУИР имеют длину 15 минут?
Житенёв: Нет, есть перерывы по 20 минут.
Ольга Филатченкова: Вы говорили, что поставили дружинников из числа студентов, на каком основании они проверяли документы?
Житенёв: Мне дали указание выше.
Ольга Филатченкова: Письменное указание?
Житенёв: Нет, устное.

Следующий свидетель по делу – Мигунова Наталья Ивановна, вахтёр БГУИР.

Мигунова утверждает, что полного перекрытия не было.

Защита: Сколько собиралось людей?
Мигунова: Ну не знаю, сначала их было много, потом всё меньше и меньше.
Защита: Ну сколько?
Мигунова: Человек 200.
Защита: 200 человек по лестнице?
Мигунова: Ну, 9 этажей... Самое большое было до 8.

Также свидетельница утверждает, что студенты каждый раз вели себя по-разному. В первый раз была шумная акция с хлопками, речёвками и лозунгами. А потом была сидячая забастовка, где студенты пели песни. Сама Мигунова говорит, что символики не видела (по крайней мере не на её дежурстве). Драк также не наблюдалось.

Новый свидетель — Тимошина Татьяна Ивановна, вахтёр БГУИР.

Тимошина рассказывает о том, как проходили акции в университете: с хлопками, песнями, лозунгами «Жыве Беларусь!», без символики и агрессии.

Защита: Проходили мимо, было страшно?
Тимошина: Ну как сказать, студенты сами друг друга подначивали, хохотали, ничего такого не было.

Также присутствующие отмечают, что свидетельница очень тихо разговаривала.

Следующий свидетель — Габышева Дарья Андреевна, студентка архитектурного факультета БНТУ.

Девушка рассказывает о первой акции, которую она видела в октябре-ноябре. По её словам, в холле университета спокойно стояли человек 20.

Защита: Как вы поняли, что это акция?
Габышева: Ну, там просто всегда было пусто, а тут стояли люди.
Защита: Были флаги и символика?
Габышева: Нет.
Защита: Что они делали?
Габышева: Общались между собой.

Габышева: Я быстро прошла мимо, когда увидела, что люди стоят в странном месте. А ещё слышала про оппозиционный канал «БНТУ97%».
Защита: Вы видели обвиняемых?
Габышева: Знаю Вику [Гранковскую]. Она была старостой общежития.

Гособвинитель спрашивает, кто координировал акции, как люди узнавали где и когда собираться, что Габышева знает про телеграм-канал «БНТУ97%». Свидетельница говорит, что ничего толком не знает.

Зачитывают показания на предварительном следствии. В тех показаниях свидетельница говорила, что большую роль сыграло информационное освещение, в том числе в телеграме акций в университетах.

Суд снова переходит к исследованию материалов дела.

В суде зачитываются дополнения к материалам дела:

• Приказы об отчислении студентов из ВУЗов,
• Докладные записки на студентов,
• Объяснительные студентов,
• Протоколы допроса,
• ПВР всех университетов,
• По БГУИРу несколько документов с Ольгой Филатченковой (о переводе её на ДО, про её активные действия, расторжение договора),
• Протоколы опросов свидетелей,
• Приказы ректоров разных университетов, запрещающие проведение массовых мероприятий на территории университета и т. д.

Конец сегодняшнего заседания. Следующее пройдёт в понедельник, 24 мая, в 11:30.