Начать нужно с того дня, когда нас с одногруппником отпустили из ЦИП-а после задержания на марше. Тогда и пошли разговоры о возможном отчислении. Всю следующую неделю мы находились в «подвешенном» состоянии, администрация университета отмалчивалась.

И вот в один из дней после окончания пары в аудиторию вошел заведующий кафедрой и пригласил в деканат. Там меня и ознакомили с приказом об отчислении. Официальная причина: «за неоднократное нарушение дисциплины и внутреннего устава». Интересное объяснение, если учесть, что до тех пор у меня не было ни одного дисциплинарного взыскания. После этого я указал, что ознакомился с приказом и получил обходной лист. Вместе со мной были исключены еще два студента.

Декан говорил нам, что делал все, что мог, чтобы до отчисления не дошло. Но мне слабо в это верится. Все это больше похоже на желание ректората «выслужиться» перед чиновниками, чем на заботу о студентах.

Многие преподаватели и студенты поддерживали меня и других отчисленных студентов. Мы считаем обвинения в нашу сторону надуманными, и, кроме как «закручиванием гаек» данную ситуацию не назовешь.

Если бы я мог вернуть время назад, то я бы ничего не изменил. Мне кажется, что если дирекции университета приходится придумывать причину, по которой студент должен быть отчислен, то такое отчисление ведет к лучшему. Так что стараюсь воспринимать эту историю как своеобразный пинок судьбы. И, возможно, это и есть тот самый пинок, который мне сейчас жизненно необходим.

Эта история началась 27 октября. В тот день я пришла домой поздно вечером. Обычно в конце дня я проверяю расписание на завтра, но оно почему-то не открывалось. В этот момент до меня начало доходить, что происходит. Попросила друзей посмотреть на сайте, есть ли я в списках обучающихся. Оказалось, что моей фамилии там уже нет. На следующий день меня вызвали в деканат и попросили расписаться под приказом об отчислении.

За участие в студенческих акциях я получила два выговора и сходила на три совета профилактики. Обвинения были смешными. Оказалось, что пением на перерыве мы нарушаем учебный процесс и разрушаем университет.

Вообще принять ситуацию было сложно, особенно в начале. Перед походом в деканат у меня дрожали руки, я готова была плакать. Но потом успокоилась, поняла: этот университет не стоит моих слёз.

Реакция родителей… Мама кричала и плакала, ей трудно было это перенести. А папа спокойно сказал: «Подавался на программы, а если не уезжаешь, то ищи работу». Очень обрадовала помощь от обычных людей. Мне предлагали кофе, работу, жилье (если, вдруг, я не из Гродно). Мне писали, что я героиня и кумир. Что я невероятная. Так что слов поддержки было сказано очень много.

Об отчислении я не жалею. Годы в универе не прошли зря, я многому научилась. Конечно, хотелось бы восстановиться, но думаю, что в сегодняшней ситуации это невозможно. Пока что пробую подаваться на стипендиальные программы, ищу работу. В моей жизни наступил этап неопределенности.

27 кастрычніка паступіла інфа, што адміністрацыя праводзіць нараду ў рэктараце наконт адлічэнняў. К таму моманту я ўжо разумеў, што мяне з вялікай верагоднасцю адлічаць за маю папярэднюю дзейнасць. На наступны дзень мне патэлефанавалі з дэканату, запрасілі да сябе. Спачатку я сказаў, што не прыйду, мне здавалася, што гэта будзе простая размова, «паласканне мазгоў». Але потым я перадумаў, бо пайшлі чуткі пра адлічэнні з фармакалагічнага факультэта. Таму я вырашыў пад’ехаць, і ўжо ў дэканаце лячэбнага факультэта мне прапанавалі азнаёміцца з загадам аб адлічэнні. У ім было напісана: «адлічаны за сістэматычнае невыкананне правілаў і патрабаванняў да вучня».

Шчыра кажучы, я наогул сам не хацеў заставацца ва ўніверсітэце, таму мяне апантавалі вельмі розныя і супрацьлеглыя эмоцыі. Была і злосць, і адчуванне вызвалення, і нейкая эйфарыя, і крыўда. Але дамінавала разгубленасць ад таго, што мне трэба было як мага хутчэй пакідаць краіну. Прычына простая: асенні прызыў у войска. Хацеў з’ехаць ужо на наступны дзень, але праз калапс на мяжы рэйсы адмянілі. Таму прыйшлося ляцець на самалёце.

Многія выкладчыкі перадавалі словы падтрымкі мне і майму аднагрупніку, якога таксама адлічылі. Аднагрупніцы ўсе на развітанні плакалі, бо я пакідаў не толькі ўніверсітэт, але і краіну. Сябры і родныя ў цэлым былі маральна гатовы да такога. Да таго ж, я веру, што дзесь праз годзік сітуацыя ў краіне зменіцца, і я змагу вярнуцца.

А зараз — пошукі месца ў замежных універах. Асноўны варыянт — Нямеччына, калі не атрымаецца — паспрабую падацца ў Чэхію ці Польшчу.

В октябре я выходила на акции, проходившие на крыльце академии. Думаю, что отчисляли именно за них: в деканате сказали, что я засветилась на камерах видеонаблюдения. Правда, когда я попросила показать эти записи, мне отказали.

Вообще, администрация намекала на репрессии, звучало привычное «не выходите, а то отчислим». Но я искренне не понимала, почему мы не можем выйти в обеденное время на ступеньки своего университета. В день отчисления я встретилась в дворике академии с ректором. Он и сказал мне, что я здесь больше не учусь и в учебное заведение заходить не могу. Вместе со мной отчислили моего одногруппника, с которым мы делали инсталляции после выборов. Возможно, это тоже повлияло на наше исключение.

Друзья и знакомые, конечно, были в шоке. Никто не думал, что дойдет до отчислений, поэтому все очень сочувствовали. Со словами поддержки ко мне обратилось огромное количество людей, многих из которых я даже не знаю. А в семье отреагировали спокойно. Позвонила папе, он был морально готов к этому, сказал: «Ну, мы так и знали, этого и следовало ожидать».

Думаю, что мои отношения с этим учебным заведением закончены. Уверена, что меня не восстановят. Оспаривание приказа тоже считаю потерей времени. Нужно двигаться вперед, я очень хочу учиться. Буду рассматривать варианты с иностранными вузами, искать возможности для продолжения образования. Меня отчислили с 5 курса и хотелось бы получить диплом: все-таки не хочется терять годы.

Я не жалею о том, что выходила на акции. Я свободный человек, я проявляла солидарность. Высказывание своего мнения не должно быть преступлением.